За что их прозвали Великими. Что мы знаем об Александре III? Оценки русской интеллигенцией положения России при Александре II Воспитание и начало деятельности

Если присмотреться к тем былым правителям, кого сегодня называют «великими», то можно сильно удивиться! Оказывается, что самые «великие» – те, кто больше всех навредил русскому народу! И нам всё это внушают с раннего детства…

Для любого здравомыслящего человека уже давно не секрет, что мы проживаем в мире, который кто-то устроил не для людей, вернее, не для всех людей; в котором подавляющее большинство живёт по правилам мизерного меньшинства, причём мир – крайне враждебен, а правила направлены на уничтожение большинства. Как такое могло случиться? Как хлипенький Давид ухитрился взгромоздиться на шею огромному Голиафу и погонять его, беззаботно свесив ноги? Хитростью, да обманом, в основном. Одним из способов, которым большинство заставили подчиняться меньшинству – это фальсификация прошлого. Об этом откровенно высказывался очень умный, но дьявольски жестокий Римский Папа:

«Поэтому, чтобы подчинять мирно, я использую очень простой и надёжный способ – я уничтожаю их прошлое… Ибо без прошлого человек уязвим… Он теряет свои родовые корни, если у него нет прошлого. И именно тогда, растерянный и незащищённый, он становится «чистым полотном», на котором я могу писать любую историю!.. И поверите ли, дорогая Изидора, люди этому только радуются… так как, повторяю, они не могут жить без прошлого (даже если сами себе не желают в этом признаваться). И когда такового не имеется, они принимают любое, только бы не «висеть» в неизвестности, которая для них намного страшнее, чем любая чужая, выдуманная «история»…»

Этот способ «мирного подчинения» оказался намного эффективнее подчинения силой. Ибо действует незаметно для подчинямых, мало-помалу погружая их в ментальный сон, а подчинители не испытывают ненужных неудобств – ручки не марают и мечами не машут. Основное их оружие – перо и чернила. Так они действуют, конечно, уже после того, как всех носителей правды, коих всегда было немного, физически уничтожили, информацию о них извратили, иногда до противоположного, а всё их наследие тщательно, до последнего листочка, собрали и увезли к себе. Что не смогли увезти, без колебаний уничтожали. Вспомним, что были уничтожены Этрусская библиотека в Риме, Александрийская, а библиотека Ивана Грозного бесследно пропала.

Русского царя, который в своём Манифесте о незыблемости самодержавия от 29 апреля 1881 года возвестил об отходе от либерального курса своего отца, который развязал руки революционному движению, развивавшемуся на иудейские деньги, и выдвинул на первый план «поддержание порядка и власти, наблюдение строжайшей справедливости и экономии. Возвращение к исконным русским началам и обеспечение повсюду русских интересов », Великим никто не называет и памятников-колоссов не ставит . Александр III вообще крайне непопулярен среди русских либерастов, ни современных ему, ни современных нам.

Они создали ему репутацию тугодума, ограниченного человека с заурядными способностями и (о, ужас!) консервативными взглядами. Известный государственный деятель и юрист А.Ф.Кони, вынесший оправдательный приговор террористке Вере Засулич по делу о покушении на градоначальника Санкт-Петербурга генерала Ф.Трепова, прозвал его «бегемотом в эполетах». А министр путей сообщения Российской империи, а позже финансов С.Ю.Витте дал ему такую характеристику: император Александр III был «ниже среднего ума, ниже средних способностей и ниже среднего образования; по наружности походил на большого русского мужика из центральных губерний, и, тем не менее, он своей наружностью, в которой отражался его громадный характер, прекрасное сердце, благодушие, справедливость и вместе с тем твёрдость, несомненно импонировал». И это считается, что он относился к Александру III с симпатией.

Прием волостных старшин Александром III во дворе Петровского дворца в Москве. Картина И.Репина (1885-1886)

Чем же Александр III заслужил к себе такое отношение?

Именно в его правление Россия сделала гигантский рывок вперёд, вытащив себя из болота либеральных реформ, в которые её завёл Александр II, сам же от них и погибнув. Член террористической партии «Народная воля» бросил бомбу ему под ноги. В стране тогда творилось примерно то же стремительное обнищание народа, та же нестабильность и беспредел, который нам устроили Горбачёв и Ельцин почти век спустя.

Александр III сумел сотворить чудо. В стране началась настоящая техническая революция. Бурными темпами шла индустриализация. Император сумел добиться стабилизации государственных финансов, что позволило начать подготовку к введению золотого рубля, которое было осуществлено уже после его смерти. Он яростно боролся против коррупции и казнокрадства. На государственные посты старался назначать хозяйственников и патриотов, защищавших национальные интересы страны.

Бюджет страны стал профицитным. Тот же Витте вынужден был признать «…император Александр III был хороший хозяин не из-за чувства корысти, а из-за чувства долга. Я не только в царской семье, но и у сановников никогда не встречал того чувства уважения к государственному рублю, к государственной копейке, которым обладал император Александр III. Он каждую копейку русского народа, русского государства берёг, как самый лучший хозяин не мог бы её беречь…».

Ужесточение таможенной политики и одновременное поощрение отечественного производителя привели к бурному росту производства. Таможенные обложения иностранных товаров повысились практически вдвое, что привело к существенному росту государственных доходов.

Население России выросло с 71 млн. человек в 1856 году до 122 млн. человек в 1894 году, в том числе городское - с 6 млн. до 16 млн. человек. Выплавка чугуна с I860 по 1895 год увеличилась в 4,5 раза, добыча угля - в 30 раз, нефти - в 754 раза. В стране было построено 28 тыс. вёрст железных дорог, соединивших Москву с основными промышленными и сельскохозяйственными районами и морскими портами (сеть железных дорог в 1881-92 гг. выросла на 47%).

В 1891 г. началось строительство стратегически важной Транссибирской магистрали, соединившей Россию с Дальним Востоком. Правительство начало выкупать частные железные дороги, до 60% которых к середине 90-х годов оказалось в руках государства. Число русских речных пароходов возросло с 399 в 1860 году до 2539 в 1895-м, а морских - с 51 до 522.

В это время в России закончился промышленный переворот, и машинная индустрия сменила старые мануфактуры. Выросли новые промышленные города (Лодзь, Юзовка, Орехово-Зуево, Ижевск) и целые индустриальные районы (угольно-металлургический в Донбассе, нефтяной в Баку, текстильный в Иванове).

Объём внешней торговли, не достигавший в 1850 году и 200 млн. рублей, к 1900 году превысил 1,3 млрд. рублей. К 1895 году внутренний товарооборот вырос в 3,5 раза по сравнению с 1873 годом и достиг 8,2 млрд. рублей.

(«История России с древности до наших дней» / под редакцией М.Н.Зуева, Москва, «Высшая школа», 1998 г.)

Именно в правление императора Александра III Россия ни дня не воевала (кроме завершившегося взятием Кушки в 1885 завоевания Средней Азии) - за это царя назвали «миротворцем». Всё улаживалось исключительно дипломатическими методами, причём, безо всяких оглядок на «европы» или кого-либо ещё. Он считал, что России незачем там искать себе союзников и вмешиваться в европейские дела.

Известны его слова, ставшие уже крылатыми: «Во всём мире у нас только два верных союзника - наша армия и флот. Все остальные при первой возможности сами ополчатся на нас ». Он очень много сделал для укрепления армии и обороноспособности страны и нерушимости её границ. «Отечеству нашему, несомненно, нужна армия сильная и благоустроенная, стоящая на высоте современного развития военного дела, но не для агрессивных целей, а единственно для ограждения целостности и государственной чести России ». Так он говорил и так он делал.

Он не вмешивался в дела других стран, но и своей страной не давал помыкать . Приведу один пример. Спустя год после его восшествия на престол, афганцы, науськиваемые английскими инструкторами, решили откусить кусок территории, принадлежащей России. Приказ царя был лаконичен: «Выгнать и проучить, как следует! », что и было сделано. Посол Британии в Санкт-Петербурге получил предписание выразить протест и потребовать извинений. «Мы этого не сделаем» - сказал император и на депеше английского посла написал резолюцию: «Нечего с ними разговаривать». После этого он наградил начальника пограничного отряда, орденом Святого Георгия 3-й степени.

После этого инцидента Александр III сформулировал свою внешнюю политику предельно кратко: «Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию! »

Ещё один конфликт стал назревать с Австро-Венгрией из-за вмешательства России в балканские проблемы. На обеде в Зимнем дворце австрийский посол стал в довольно резкой форме обсуждать балканский вопрос и, разгорячившись, даже намекнул на возможность мобилизации Австрией двух или трёх корпусов. Александр III был невозмутим и делал вид, что не замечает резкого тона посла. Затем он спокойно взял вилку, согнул её петлёй и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата и очень спокойно сказал: «Вот что я сделаю с вашими двумя или тремя корпусами ».

В частной жизни он держался строгих правил морали, был весьма набожен, отличался бережливостью, скромностью, нетребовательностью к комфорту, досуг проводил в узком семейном и дружеском кругу. Помпезности и показной роскоши на дух не переносил. Вставал в 7 утра, ложился в 3. Одевался он весьма просто. Его, например, часто можно было видеть в солдатских сапогах с заправленными в них штанами, а в домашней обстановке носил вышитую русскую рубаху.

Он любил носить военную форму, которую реформировал, взяв за основу русский костюм, чем сделал её простой, удобной в носке и пригонке, дешёвой в производстве и более пригодной для военных действий . Например, пуговицы были заменены крючками, что было удобным не только для подгонки формы, но и был устранён лишний блестящий предмет, могущий в солнечную погоду обратить внимание неприятеля и вызвать его огонь. Исходя из этих соображений, были отменены султаны, блестящие каски и лацканы. Такая прагматичность императора, безусловно, оскорбляла «утончённый вкус» креативной элиты.

Вот как описывает художник А.Н.Бенуа свою встречу с Александром III:

«Меня поразила его «громоздкость», его тяжеловесность и величие. Введенная в самом начале царствования новая военная форма с притязанием на национальный характер, её угрюмая простота и, хуже всего, эти грубые сапожищи с воткнутыми в них штанами возмущали мое художественное чувство. Но вот в натуре обо всём это забывалось, до того самоё лицо государя поражало своей значительностью»

Кроме значительности, император обладал ещё и чувством юмора, причём в ситуациях как бы к нему совсем не располагающих. Так, в каком-то волостном правлении какой-то мужик наплевал на его портрет. Все приговоры об оскорблении Его Величества обязательно доводились до него. Мужика приговорили к шести месяцам тюрьмы. Александр III расхохотался и воскликнул: «Как! Он наплевал на мой портрет, и я же за это буду ещё кормить его шесть месяцев? Вы с ума сошли, господа. Пошлите его к чёртовой матери и скажите, что и я, в свою очередь, плевать на него хотел. И делу конец. Вот ещё невидаль! »

Писательницу М.Цебрикову, горячую сторонницу демократизации России и женской эмансипации, арестовали за открытое письмо Александру III, которое она отпечатала в Женеве и распространяла в России, и в котором, по её словам, «нанесла моральную пощёчину деспотизму». Резолюция царя была немногословной: «Отпустите старую дуру !». Её выслали из Москвы в Вологодскую губернию.

Он был одним из инициаторов создания «Русского исторического общества» и его первым председателем и страстным коллекционером русского искусства. Собранная им обширная коллекция картин, графики, предметов декоративно-прикладного искусства, скульптур после его смерти была передана в Русский музей, который основал его сын, российский император Николай II в память о своём родителе.

Александр III испытывал стойкую неприязнь к либерализму и интеллигенции. Известны его слова:
«Министры наши… не задавались бы несбыточными фантазиями и паршивым либерализмом»

Он расправился с террористической организацией «Народная воля». При Александре III были закрыты многие газеты и журналы, пропагандирующие либеральное «брожение умов», однако все другие периодические издания, способствовавшие процветанию своего отечества, пользовались свободой и поддержкой правительства . К концу царствования Александра III в России выходило около 400 периодических изданий, из которых четверть составляли газеты. Значительно выросло число научных и специальных журналов и составило 804 наименования.

Александр III неуклонно проводил в жизнь своё убеждение, что в России должны господствовать русские . Активно проводилась политика защиты интересов государства и на окраинах Российской империи. Например, была ограничена автономия Финляндии, пользовавшаяся до того времени всеми преимуществами нейтралитета под защитой русской армии и выгодами бескрайнего русского рынка, но упорно отказывавшей русским в равноправии с финнами и шведами. Вся переписка финских властей с русскими должна была теперь вестись на русском языке, русские почтовые марки и рубль получили права хождения в Финляндии. Намечалось также заставить финнов оплачивать содержание армии наравне с населением коренной России и расширить сферу применения русского языка в стране.

Правительство Александра III приняло меры к ограничению ареала проживания евреев «чертой оседлости». В 1891 году им было воспрещено селиться в Москве и Московской губернии, причём было выселено из Москвы около 17 тысяч евреев, живших там на основании закона 1865 года, с 1891 года отменённого для Москвы. Евреям запретили приобретать собственность в сельской местности. В 1887 году специальным циркуляром устанавливалась процентная норма их приёма в университеты (не более 10% в черте оседлости и 2-3% в других губерниях) и вводились ограничения на занятие адвокатурой (их доля в университетах на юридические специальности составляла 70%).

Александр III покровительствовал русской науке . При нём открылся первый университет в Сибири - в Томске, был подготовлен проект создания Русского археологического института в Константинополе, основан знаменитый Исторический музей в Москве, открылся Императорский Институт экспериментальной медицины в Петербурге под руководством И.П. Павлова, технологический институт в Харькове, Горный институт в Екатеринославле, Ветеринарный институт в Варшаве и др. Всего в России к 1894 году было 52 высших учебных заведений.

Отечественная наука рванула вперёд. И.М.Сеченов создал учение о рефлексах головного мозга, заложив основы отечественной физиологии, И.П.Павлов разработал теорию об условных рефлексах. И.И. Мечников создал школу микробиологии и организовал первую в России бактериологическую станцию. К.А. Тимирязев стал основоположником отечественной физиологии растений. В.В. Докучаев положил начало научному почвоведению. Виднейший русский математик и механик П.Л. Чебышев, изобрёл стопоходящую машину и арифмометр.

Русский физик А.Г. Столетов открыл первый закон фотоэффекта. В 1881 г. А.Ф. Можайский сконструировал первый в мире самолёт. В 1888 г. механик-самоучка Ф.А. Блинов изобрёл гусеничный трактор. В 1895 г. А.С. Попов продемонстрировал изобретённый им первый в мире радиоприёмник и вскоре добился дальности передачи и приёма уже на расстоянии 150 км. Начинает свои исследования основоположник космонавтики К.Э. Циолковский.

Жаль только, что взлёт продолжался всего 13 лет. Ах, если бы царствование Александра III продлилось бы ещё хотя бы лет 10-20! Но он умер, не дожив даже до 50, в результате болезни почек, которая развилась у него после страшного крушения императорского поезда, случившегося в 1888 году. Крыша вагона-столовой, где находилась царская семья и приближённые, обвалилась, и император удерживал её на своих плечах, пока все не выбрались из-под завала.

Несмотря на внушительный рост (193 см) и солидную комплекцию, богатырский организм царя не выдержал такой нагрузки, и через 6 лет император скончался. По одной из версий (неофициальной, а официальное расследование вёл А.Ф.Кони) крушение поезда было вызвано взрывом бомбы, которую заложил помощник повара, связанный с революционными террористическими организациями. Не смогли они ему простить его стремление неуклонно «…Оберегать чистоту «веры отцов», незыблемость принципа самодержавия и развивать русскую народность …», распространяя ложь, что император умер от безудержного пьянства.

Смерть русского царя потрясла Европу, что удивительно на фоне обычной европейской русофобии. Французский министр иностранных дел Флуранс говорил:

«Александр III был истинным русским Царём, какого до него Россия давно уже не видела. Конечно, все Романовы были преданы интересам и величию своего народа. Но побуждаемые желанием дать своему народу западноевропейскую культуру, они искали идеалов вне России… Император Александр III пожелал, чтобы Россия была Россией, чтобы она, прежде всего, была русскою, и сам он подавал тому лучшие примеры. Он явил собою идеальный тип истинно русского человека»

Даже враждебный России маркиз Сольсбери признавал:

«Александр III много раз спасал Европу от ужасов войны. По его деяниям должны учиться государи Европы, как управлять своими народами»

Александр III был последним правителем Российского государства, кто на деле заботился о защите и процветании русского народа , но Великим его не называют и непрерывных панегириков, как предыдущим правителям, не поют.

/Выдержки из статьи Елены Любимовой «За что их прозвали Великими», topwar.ru /

Многие, кто хоть как-то знаком с историей России, задаются вопросом – почему монархическая Россия рухнула на пике экономических и культурных успехов и как раз за несколько недель до победоносного наступления на фронте?
Как же отвечают обычно историки и публицисты на этот кардинальный вопрос? Самый общий ответ, наиболее распространенный, прост как сермяжная правда. Было хорошее Самодержавие и была очень скверная интеллигенция. Эта последняя вся продалась Западу и была пропитана к тому же и западническими идеями. Она вся целиком оторвалась от народной почвы и потому нет ей, слепой и подлой, прощения. Итак, во всем виновата интеллигенция. Не оторвись она от народа, будь она с ним рядом и думай она о его судьбе - все было бы по-другому.

Возможно, это и так. Была бы другая интеллигенция, и судьба России была бы другой. Но вот беда: ведь эта интеллигенция не падала на русскую землю с неба, как метеоритный дождь. Она выпекалась поточным методом в гимназиях и высших учебных заведениях по рецептам Министерства Народного Просвещения, по его учебным программам. А эти программы, в свою очередь, утверждались Государем. Если мы возьмем многочисленные воспоминания окончивших, к примеру, Московский Императорский университет, то увидим более или менее однообразную картину, отмечаемую самими современниками: в университет юноши приходили из богобоязненных семей, приученные маменькой и папенькой к исполнению всех правил, кои полагает Святая Церковь для своих верных чад. А уже через два - три месяца от уважения к учению Церкви не оставалось и следа. Об этом писалось много и постоянно и в далекие годы середины XIX века. Но никаких практических выводов сделано не было.

Уже в 1911 году, как бы подводя итог такой просветительской деятельности Министерства Просвещения, вышла книга под названием "Школьная революция в России", принадлежавшая перу небезызвестного Пуришкевича. Книга наполнена богатым фактическим материалом из разных учебников, и из нее явствует, что само правительство поощряло революционную пропаганду. Между прочим, об этом ещё в 1814 году писал министр просвещения А.С. Шишков Александру Первому. Таким образом, любой противник Самодержавия и исторических форм русской государственности может с полным основанием ехидно спросить нынешнего приверженца монархии и Самодержавия в нашем историческом прошлом: "Как же так получается, что ваше хорошее Самодержавие само же породило плохую интеллигенцию?"

Впрочем, положение тех, кто уверен в зловредности Самодержавия, в том, что оно сосало все соки из трудящихся людей, и держало народ в темноте, ничем не лучше. С такой позицией мы все имели дело, когда учились в советской школе, и вся наша история была разделена на две совершенно не соприкасающиеся части, - историю царского "деспотизма", угнетения народных масс и их беспощадной и всё растущей из года в год, из столетия в столетие эксплуатацией с помощью "поповщины"; а с другой стороны мы изучали историю русской культуры с её Ломоносовыми, Пушкиными, Менделеевыми. И тоже получалось как-то странно. Плохое Самодержавие порождало своими правительственными программами просвещения, своими законами о печати, о "вольных типографиях", о цензурных правилах очень хорошую и благородную интеллигенцию. Этот "деспотизм" умудрился за сто с лишним лет запретить не более чем с десяток книг, да и то они печатались под разными другими видами, умудрился разрешить ведение в подцензурной печати революционной пропаганды на всю страну... Ведь все произведения Чернышевского, Добролюбова, Писарева, Зайцева и других революционных демократов вышли в свет вполне легально, да ещё в Петербурге, в двух шагах от Зимнего дворца. И что же получается? Плохое Самодержавие родило хорошую интеллигенцию? Получается что так, Но можно, как мы видели, сказать всё то же, но наоборот. Где же правда? Откуда в русской истории такая раздвоенность?

Для тех, кто хочет изобразить царское правительство как носителя западноевропейского просвещения, не представит труда увидеть факты, вполне подтверждающие эту точку зрения. Конечно, наши гимназии и университеты имели совершенно обычную для западноевропейского учебного заведения программу, не исключая и преподавания политических наук и философии. Все три составных части марксизма пропагандировались в Императорской России: и французский материализм, и английская экономика, и немецкая философия. Россия не знала запретов на те или иные научные, политические и экономические теории и учения. Внутренняя жизнь страны не была предопределена никакой научной или философской доктриной. Так, профессор московского университета И.И. Янжул мог не скрывать вовсе, что он сторонник государственного социализма и в соответственном духе вести преподавание среди студентов. Можно было любому подданному Его Императорского Величества быть или позитивистом, или шеллингианцем, или социалистом, или еще кем ему угодно.

Богата была дореволюционная печать и на распространение социалистических учений. Тут не то что отдельные чада, а целые поколения сознательно революционизировались под покровом правительства. Возможно, не все знают, что и само правительство субсидировало первый марксистский журнал, увидев в марксизме, а не в Православии противоядие терроризму. И это очень характерно для правительственной идеологии.

Происходили вещи и ещё более загадочные и курьёзные. Семинаристы во времена Аракчеева и святителя Филарета изучали, к примеру, трактат "О свободе", в котором провозглашались принципы Французской революции, в том числе известную декларацию "О правах человека". И в то же время кто-то из цензурных мудрецов предложил запретить правила Василия Великого "О монашестве", усматривая в них "опасный коммунизм". Впрочем, некоторые из творений Василия Великого были запрещены к печатанию ещё во времена Павла I - по той же причине. Но в то же время совершенно спокойно, без особых волнений печатались всевозможные социалистические произведения, и апологетика самого вульгарного материализма занимала умы учащейся молодежи. Само собой, изучали алгебру революции - Гегеля - даже в Духовной Академии.
И всё это многообразие литературы формировало идеологию господствующих классов России, высшее образование было целиком в руках людей, действительно воспитанных на названной выше "декларации прав человека"; простой мужик ничего подобного не читал – на его долю оставалось Православие в его исконно-мужичьем обличье. Страна, попросту говоря, оказалась расколотой, и этот раскол с годами только усугублялся. Верховная власть имела, таким образом, две ипостаси: с одной стороны интеллигентскую, с другой - христианскую, обращенную к простолюдинам.

Однако не следует думать, что люди, прошедшие российские университеты, были обязательно плохими в силу своего интеллигентского образования и воспитания. Действительно, не представляет труда увидеть, что все, даже самые черносотенные деятели, в молодости были либералами. Иногда этот факт радостно подчеркивается в биографии того или иного лица. И совершенно напрасно. Другого среднего и высшего образования, кроме либерального с социалистическим уклоном, в России не существовало. Но ведь, в конце концов и мы, ныне живущие, все учились в советских школах и проходили одну и ту же школьную программу, а затем все учили диамат и истмат. Между тем, у нас разные точки зрения на существенные вопросы политики, религии и истории. Одни радуются развалу страны и верят в то, что мы идем по западному пути. Другие... Впрочем, большинство наших читателей и есть эти "другие" и значит об этом незачем долго говорить.
Пока в стране было относительно спокойно, большинство из тех, кто закончил высшие учебные заведения и тем самым уже попадал в разряд интеллигенции, мало интересовалось политикой, а больше своими житейскими делами. Такое положение дел, спокойное и сытое, продолжалось до самой смерти Императора Александра III. В это время даже бывшие революционеры занялись вдруг своими гражданскими обязанностями и превратились кто в судей, кто в инженеров, а кто стал и банкиром. Действительно, по каким-то странным прихотям бюрократических ведомств, как вспоминал бывший землеволец Л.Ф.Пантелеев, бывших революционеров особенно охотно брали на работу в судебное ведомство. Но надо сказать и то, что это ведомство было самым либеральным из всех прочих, от чего и борьба с революционерами велась как-то неохотно, ни шатко ни валко, по законам "правового государства".

Кстати, именно Александру III принадлежит знаменитое и сегодня выражение «гнилая интеллигенция». Об этом в своей книге "При дворе двух императоров" пишет фрейлина Анна Тютчева, дочь великого поэта. История такова. После убийства Александра II народовольцами либеральная пресса стала давать советы новому императору: убийц, дескать, надо помиловать, и тогда преступники от такого великодушия державной власти раскаются, и восторжествует вселенская любовь. Фрейлина была свидетельницей того, как раздраженный Александр III отбросил кипу "прогрессивных" газет и воскликнул: "Гнилая интеллигенция!"
Достаточно сложными были взаимоотношения власти и с периодической печатью. Или, если угодно, отношение правительства и верховной власти к печатному слову. Дело в том, что власть в Императорской России не имела никакого существенного влияния на издававшиеся в России газеты и журналы. Кроме, разве, официальных "Губернских ведомостей" и "Правительственного вестника", предназначенных для печатанья государственных актов - указов, манифестов и прочее в том же роде, и ведомственных органов печати. Правительство имело, правда, цензуру. Но цензура могла что-то не пропустить, что-то запретить, могла арестовать номер - теоретически. Но создать направление, как выражался Победоносцев, правительство не могло. А после новых правил о печати, изданных в апреле 1865 года, и сама предварительная цензура была по большей части ликвидирована. Россия в этом отношении во всём копировала законодательство Франции.
Плоды российского просвещения сказались достаточно быстро. В течение XVIII века произошёл раздел русской служилой интеллигенции: на одной стороне осталось дворянство, ставшее из служилого рабовладельческим, на другом – дворянство, ставшее из национального революционным. В XIX этот раздел окончательно закрепился. Политическому делению правящего слоя соответствовало и культурное расслоение.
Реакционно-охранительная часть правящего слоя оказалась культурно отсталой по сравнению с революционно-профессиональной интеллигенцией. Эта последняя состояла из людей чрезвычайно высокой личной культуры. Наша профессура, литература, юриспруденция, медицина, техника и пр. почти целиком стояли на революционно-разрушительной стороне. Реакционно-охранительная часть правящего слоя переживала полное интеллектуальное безлюдие, моральное и умственное вырождение.
Подобное противостояние должно было привести к каким-то практическим действиям. Поэтому в начале ХХ века тема роли интеллигенции в общественной жизни, ее ответственности за судьбы России стала вызывать острейший общественный интерес. Это нашло своё отражение в значительном количестве публикаций. В марте 1909 года вышел в свет сборник статей семи широко известных общественно-политических кругах России начала ХХ века философов, экономистов, юристов, литераторов и публицистов "Вехи. Он вызвавший широчайший резонанс в России и за рубежом. Это объяснялось тем, что в "Вехах" были затронуты, многие жизненно важные для интеллигенции вопросы, первым среди которых был вопрос об отношении интеллигенции к власти и к народу. Менее чем за год после выхода в свет, первого издания «Beх» в периодической печати было опубликовано более 220 статей, рецензий и разного рода откликов, было быстро подготовлено и издано несколько контрвеховских сборников: "В защиту интеллигенции" М., 1909), "По вехам. Сборник об интеллигенции и «национальном лице»І (М., 1909), "Интеллигенция в России" (СПб., 1910), «"Вехи" как знамение времени» (М., 1910). Широкие круги интеллигенции принимали участие в многочисленных публичных диспутах по, проблемам, поднятым «Вехами», представители, различных общественно-политических течений посчитали необходимым определиться в отношении идей "Вех".
Однако окончательный «диагноз» интеллигенции, как и всегда бывает в подобных ситуациях, поставила практика: революции 1905 и 1917 г.г. И «диагноз» очень неутешительный.

Александр III вступил на престол в драматический момент истории России. 1 марта 1881 г. свершилось то, чего все в глубине души ожидали и опасались - народовольцами был убит Александр II. Потрясение, пережитое в этот день Александр III запомнил на всю жизнь и все царствование его необходимо рассматривать сквозь призму этого трагического опыта. Он получил самодержавную власть над страной, в которой все находилось в состоянии неустойчивого равновесия. По выражению Достоевского, в это время Россия жила колеблясь над бездной. 36-летний Александр осознавал, что от него зависит в какую сторону качнется Россия - в сторону стабильности и порядка или в сторону революционной анархии и кровавого хаоса. Вся его предыдущая жизнь и воспитание (прежде всего под влиянием учителя гражданского права Константина Петровича Победоносцева) сформировали в нем отрицательное отношение к либерализму.

Александр III был одним из самых набожных монархов. Его вера - искренняя, неформальная - была выражением естественной тяги к опоре, которая казалась единственно твердой. Усиливать самодержавие без опоры на религию было уже просто невозможно - для обоснования незыблемости абсолютизма требовалось нечто иррациональное. Божественное происхождение его власти, Божественный промысел как основа его политики противопоставляется всем покушениям на неограниченную монархию, как кощунственным и еретическим. Вместе с тем религиозность Александра была в значительной мере обрядовой и сочеталась с самыми темными суевериями.

Когда Александр III сравнивал царствование отца (Александра II) и деда (Николая I), сравнение было не в пользу отца. Дед был ему много ближе и по складу характера и по его политике. Есть даже какая-то символика в том, что царствование Александра III началось с пяти виселиц (“первомартовцы”), как и царствование Николая (декабристы). Отец же слишком много “нареформировал”, его преобразования, по мнению наследника, вели к развалу традиционного государственного строя и способствовали развитию революционного движения в России. Естественной реакцией на подобные угрозы казался постепенный возврат к старому, укрепление сословного строя и самодержавия. Это и составляло суть его внутренней политики. Ему казалось, что он возвращает страну с опасного пути на здоровые исторические основания. На самом деле это были обреченные попытки направить вспять течение жизни. Идеологами этого внутриполитического курса, определявшего все царствование Александра III (1881-1894), были убежденны консерваторы - обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев и талантливый публицист и общественный деятель, издатель "Московских ведомостей" Михаил Никифорович Катков.

В первые два месяца нового царствования вопрос о дальнейшем пути развития России еще отнюдь не казался предрешенным. Еще вели неравную борьбу либеральные министры Александра II во главе с М.Т. Лорис-Меликовым, еще колебался новый император. Однако если все приверженцы старого порядка сплотились под лозунгом “теперь или никогда”, либеральная оппозиция и демократическая интеллигенция оказались расколотыми и дезорганизованными. Это во многом и предопределило их поражение. Опасаясь, что его воспитанник в конечном итоге склонится к продолжению либеральных реформ К.П. Победоносцев решился на необычный и дерзостный шаг - по своей инициативе он составил проект манифеста, с которым царь должен обратиться к народу “для успокоения умов в настоящую минуту”, и посылает его на утверждение. Император не только не одернул его, но напротив, стал действовать так, словно он только и ждал этого толчка. Текст проекта был одобрен императором без каких-либо изменений.

29 апреля 1881 г. “Манифест о незыблемости самодержавия” был опубликован. В этом манифесте Александр III заявлял, что он вступает на престол “с верой в силу и истину самодержавной власти, которую мы призваны утверждать и охранять, для блага народного, от всяких на нее поползновений”. Это означало ясный и твердый отказ нового самодержца от продолжения реформаторской политики. Манифест был встречен в либеральной среде крайне негативно и вскоре получил едкое прозвище “ананасного” (за его последние слова: “а на нас возложить священный долг самодержавного правления”). На следующий день после опубликования этого манифеста три либеральных министра подали в отставку - министр внутренних дел граф М.Т. Лорис-Меликов, министр финансов А.А. Абаза и военный министр граф Д.А. Милютин. Великий князь Константин Николаевич был удален не только с поста главы Морского ведомства, но и от двора вообще (до конца своих дней жил в Ливадии). По мнению исследователей, реакционный курс во внутренней политике Александра III окончательно восторжествовал лишь в мае 1882 года, когда министром внутренних дел был назначен гр. Д.А. Толстой (чье имя по словам Каткова “само по себе уже есть манифест, программа”), а министром просвещения стал И.Д. Делянов, “рабски покорный Толстому и Победоносцеву" (А. А. Корнилов). Сложился своеобразный триумвират (Победоносцев - Катков - Толстой).

В первые годы своего правления Александр со дня на день ожидал нового покушения - теперь уже на него. Он отнюдь не был трусом, однако постоянное ожидание опасности развило в нем мнительность. Напряженная готовность к внезапному нападению стала даже причиной внезапной гибели одного из офицеров дворцовой стражи (бар. Рейтерна, родственника министра финансов). При неожиданном появлении императора в дежурной комнате офицер, куривший папиросу, стал прятать ее за спину. Заподозрив, что тот прячет оружие, Александр III выстрелил.

Основным местопребыванием императора становится Гатчина (за что его прозвали “гатчинским пленником”). Привязанность Александра к Гатчине вызывала у всех, да и у него самого ассоциации с Павлом. Также как и он Александр чувствовал себя уверенно лишь в этом средневековом замке, где была подземная тюрьма и поземный ход к озерам. Все перемещения императора совершались под усиленной охраной и всегда внезапно - без заранее оговоренного времени отъезда. В невозвратное прошлое канули времена, когда можно было встретить императора одного, без свиты и охраны, гуляющего по своей столице. Даже коронация нового монарха постоянно откладывалась и состоялась лишь в мае 1883 г. - случай беспрецедентный в истории России!

Стремясь укрепить государственный порядок 14 августа 1881 г. Александр III утвердил "Положение к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия", по которому в любой местности могло быть объявлено чрезвычайное положение. При введении его в какой-либо местности власти могли арестовывать всех, кого считали нужным, без суда высылать нежелательных лиц на срок до 5 лет в любую часть империи. Администрации губерний было дано право закрывать учебные заведения, передавать дела на рассмотрение военного суда вместо гражданского, приостанавливать выпуск газет и журналов, деятельность земств и т.п. Несмотря на временный характер этого закона, он просуществовал вплоть до падения самодержавия. Некоторые местности десятилетиями находились на режиме чрезвычайного управления, хотя особой надобности в том не было. Просто губернаторы не хотели расставаться с дополнительными полномочиями.

Контрреформы

Наиболее сложный характер имела крестьянская проблема. Реформа 1861 г. за 20 лет исчерпала свои положительный заряд. Требовались новые меры, которые сделали бы крестьянина полноправным членом общества и помогли бы ему приспособиться к рыночным отношениям. Сначала правительство попыталось кое-что сделать в этом направлении (подробнее об этом см. лекцию 24), но затем перешло к укреплению помещичьего хозяйства, власти поместного дворянства над крестьянством и поддержания патриархального строя в деревне. Этот поворот был связан с назначением на пост министра внутренних дел гр. Д.А. Толстого, того самого, чью отставку в 1880 г. приветствовала чуть ли не вся Россия.

В 1883 г. Александр III заявил волостным старшинам, собранным на его коронацию: “Следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным и нелепым слухам и толкам о даровых прирезках и тому подобному”. Со стороны помещиков шли постоянные жалобы на то, что мужики “разбаловались”, а мировые судьи недостаточно строги. В связи с этим 12 июля 1889 г. было издано “Положение о земских участковых начальниках”, целью которого было создать "крепкую и близкую народу власть". Земский начальник стоял во главе земского участка (в каждом уезде таких участков было 4-5). Назначались эти должностные лица министром внутренних дел, причем исключительно из числа местных потомственных дворян - помещиков, хотя заниматься им предстояло делами крестьянскими. Мировой суд в деревне был упразднен. Земские начальники (к земству они отношения не имели) сосредоточили в своих руках административную и судебную власть. Они стали полновластным распорядителями в своих участке. В полной зависимости от земских начальников оказались сельские и волостные сходы. Они могли отменить любой их приговор, арестовать сельского старосту, волостного старшину, оштрафовать отдельных крестьян или всех участников схода, подвергнуть крестьян телесным наказаниям. Их, решения обжалованию не подлежали, т.е. управы на них практически не было. Общее руководство земскими начальниками в уезде осуществлял предводитель дворянства.

В эти же годы был принят ряд законов, которые затруднили семейные разделы, выход из общины отдельных крестьян и земельные переделы. Эти законы имели целью загнать крестьян в большую патриархальную семью и в общину, усилить начальственный надзор над ними. В такой обстановке крестьянину трудно было проявить хозяйственную инициативу, чтобы выпутаться из растущий нищеты. По-видимому Александр III не ведал, что творил. Его крепостническая политика делала положение в деревне еще более взрывоопасным.

В конечном счете три фактора подготовили социальный взрыв в деревне: растущее крестьянское малоземелье, мировой сельскохозяйственный кризис и крепостническая политика правительства. Когда министром внутренних дел стал Д.А Толстой, вновь начались притеснения земств. В 1890 г., уже на излете своего короткого царствования, Александр III провел земскую контрреформу. По новому закону был усилен правительственный контроль над земством. Для дворян-землевладельцев имущественный ценз был понижен вдвое, а для горожан наоборот значительно повышен. После этого преобладание землевладельцев в земствах стало еще значительней. Крестьянская же избирательная курия вообще потеряла право самостоятельного выбора: окончательное решение по ее кандидатурам, заявленным на волостных сходах, принимал губернатор. Однако контрреформа почти не коснулась “третьего элемента”, ставшего к тому времени основным двигателем земской работы. И потому земское дело продолжало развивать несмотря на все трудности.

Таким образом самодержавная власть пыталась максимально укрепить позиции дворян-помещиков в местном управлении. Русское общество, которое после реформ предыдущего царствование, казалось, начинало расставаться с сословными привилегиями, Александр III пытался повернуть вспять, углубляя различия между сословиями. Однако действенность этих мер подрывалась всем ходом социально-экономического развития страны. Та часть помещиков, которые держались старых, крепостнических методов ведения хозяйства и безоговорочно поддерживали самодержавие постепенно оскудевала экономически, теряла свое значение и авторитет на местах. Учитывая это, правительство оказывало поместному дворянству еще и финансовую поддержку: в 1885 г. был учрежден Дворянский банк, дававший ссуды на льготных условиях под залог поместий. Правительство опасалось, что в условиях падения цен на зерно многие помещики разорятся, дворянство погибнет и самодержавие потеряет свою политическую опору. В банке они получали самый льготный кредит под залог имений. Правительство фактически субсидировало помещиков. В первый же год своей деятельности банк ссудил помещикам почти 70 млн. руб. Денежные вливания тормозили процесс оскудения поместного дворянства, но остановить его не могли. Те из помещиков, кому так или иначе удавалось приспособиться к новым условиям, в большинстве своем приобретали и новое мировоззрение. Не очень многочисленная, но наиболее политически активная часть поместного дворянства становилась в оппозицию самодержавной власти. Это постоянно проявлялось в деятельности земств и после контрреформ.

В 1892 г. было принято новое Городовое положение, которое значительно урезало самостоятельность городского самоуправления и в три-четыре раза уменьшало число городских избирателей. Менее успешным было правительственное наступление на судебные учреждения. Решительных преобразований здесь провести не удалось.

В 1880-х годах правительство предприняло еще ряд суровых мер, направленных против образованной части общества, в которой оно видело своего главного противника. Так, в августе 1883 года были приняты “Временные правила о печати”. Совещание четырех министров получило право закрывать любые издания и запрещать неугодным лицам заниматься журналистской деятельностью. С 1883 года стали действовать охранные отделения (охранка) - жандармские органы, которые специализировались на агентурной работе.

В 1884 г. был издан новый университетский устав, уничтожавший университетскую автономию, предоставленную уставом 1863 г.: ректоры университетов назначались правительством, которое могло также назначать и увольнять профессоров. Почти вдвое возросла плата за обучение. В 1887 г. министр народного просвещения И. Д. Делянов издал т.н. "циркуляр о кухаркиных детях", предписав не допускать в гимназии детей из низших сословий. Правительство стремилось придать образованию сословный характер и заменить “паршивую” (выражение Александра) разночинскую интеллигенцию, рассадник общественного недовольства, на благомыслящую, управляемую сверху. Стремясь ограничить доступ к образованию малоимущих слоев населения, Александр III не заботился и о расширении сети учебных заведений, особенно высших. При нем открылись лишь Томский университет и Технологический институт в Харькове.

Характерно, что все контрреформы Александр провел без поддержки Государственного Совета, где они так и не получили большинства голосов.

Правительство Александра III приняло ряд мер по насильственной русификации окраин. Так. в Прибалтийском крае русское правительство боролось с германизацией: в 1885 г. всем присутственным местам и должностным лицам велено было вести делопроизводство и переписку на русском языке. В 1887 году было велено вести на русском языке преподавание в средних учебных заведениях. В 1893 г. Дерптский университет был переименован в Юрьевский. В управлении Кавказским краем правительство Александра стремилось к "объединению с прочими частями империи".

Был принят ряд стеснительных мер в отношении евреев. Черта еврейской оседлости (где разрешалось жить евреям) была сокращена, и в пределах "черты оседлости" евреям было запрещено селиться вне городов и местечек. В 1887 г. была введена печально известная "процентная норма" для еврейских детей при поступлении в учебные заведения. В 1891 г. было запрещено селиться в Москве евреям-ремесленникам, которые имели это право по закону 1865 г. В 1891 году был произведен ряд выселении евреев из Москвы.

Верноподданнические публицисты именовали его “Миротворцем”. Действительно, ему удалось стабилизировать обстановку после убийства Александра II. Но он не принес стране настоящего мира, т.к. лечил не саму болезнь, а ее симптомы. Среди обманчивого спокойствия царствования Александра III были посеяны семена будущих бурь.

Либеральное и народническое движение

В эти годы земства по-прежнему оставались средоточием либеральной оппозиции, главным лозунгом которой стала "позитивная работа на местах". К концу XIX в. здесь все заметней проявлялось стремление к консолидации сил: завязывались и крепли связи между различными земствами, происходили полулегальные встречи земских лидеров, разрабатывались планы борьбы за ограничение самодержавия. Введение конституции либералы считали главным, первостепенно важным для России преобразованием. Тяжелый кризис переживало народничество. С одной стороны, несмотря на конечную неудачу всех попыток "Народной воли" путем террора напугать власть, заставить ее пойти на уступки, эта организация находила немало последователей среди русской молодежи и в 1880-х - 1890-х годах. Однако политическая полиция в это время действовала весьма профессионально: террористические группы, как правило, ликвидировались ею еще в стадии становления. В феврале 1883 г. была схвачена Вера Фигнер - последний член исполкома “Народной воли” первого состава. Лишь в самом конце XIX в. революционным народникам удалось создать несколько сильных региональных организаций, послуживших впоследствии основой для общероссийской партии социалистов-революционеров. Последним всплеском этой некогда грозной организации стало так называемое “второе первомартовское дело” по которому были казнены арестованные накануне намеченного на 1 марта 1887 г. покушения пятеро студентов Петербургского университета (в т.ч. А.И. Ульянов). Справедливости ради надлежит отметить, что александровский режим был относительно мягким. Так, за 1883 - 1890 гг. суды вынесли всего 58 смертных приговоров из которых в исполнение было приведено только 12 (для сравнения в 1879 - 1882 гг. было казнено 29 человек). Подавляющему большинству осужденных император заменял смертную казнь каторгой.

В то же время в народническом движении значительно усиливается либеральное крыло. Его представители, самым ярким из которых был талантливый публицист Н.К. Михайловский, надеялись воплотить народнические идеалы в жизнь мирным путем: через организацию финансовой помощи крестьянству, ликвидацию крестьянского малоземелья, улучшение условий аренды и т.п. Именно в среде либерального народничества возникла и популярная в те времена "теория малых дел", нацеливавшая интеллигенцию на ежедневную будничную работу по улучшению положения крестьян - в земских школах, больницах, волостных правлениях и т.п. Представители либерального народничества представляли самую значительную часть "идейной" земской интеллигенции. От либералов, с которыми им приходилось бок о бок работать в земстве, либеральные народники отличались прежде всего тем, что для них первостепенное значение имели социально-экономические преобразования. Введение конституции, политических свобод и пр. представлялось им вторичным. Более того, многие народники считали борьбу за них вредной, отвлекающей от главного - улучшения положения крестьян.

Рабочее движение и появление марксизма

Развитие промышленности в России во II половине XIX в. вело к оформлению двух основных классов буржуазного общества: буржуазии и пролетариата. В течение последней трети XIX в. численность рабочих в России увеличилась втрое и к 1900 г. составила ок. 3 млн. человек. Пролетариат - класс наемных рабочих, лишенных собственности на орудия и средства производства. Источники пополнения российского пролетариата - беднейшее крестьянство и разорившиеся ремесленники-кустари. Отрыв крестьян от земли происходил медленно. Страхования от болезней и несчастных случаев тогда не существовало, пенсий тоже не было. Земельный надел в родной деревне рабочий считал единственной своей страховкой.

Российский пролетариат был, несомненно, самой обездоленной частью населения. Эксплуатация его долгое время не ограничивалась никакими юридическими нормами. На фабриках, работавших в одну смену, рабочий день доходил до 14-15 часов, на предприятиях с двухсменным режимом он составлял 12 часов. Широко использовался труд женщин и подростков.

Заработная плата рабочих в России была в 2 раза ниже, чем в Англии, в 4 раза ниже, чем в США. Администрация штрафовала рабочих за малейшие провинности. На большинстве фабрик заработная плата выдавалась нерегулярно или с большими интервалами - на Рождество, Пасху, Покров. До очередной получки рабочий вынужден был брать продовольствие в кредит в фабричной лавке - порой неважного качества и по высоким ценам.

Рабочие жили в казармах при предприятиях. Часть казарм отводилась под общие спальни, часть разгораживалась на каморки. На нарах в общих спальнях располагались на ночлег взрослые и дети, мужчины и женщины. Только к концу века для мужчин и женщин стали выделяться отдельные спальни. Каморки отводились для семейных рабочих. Для каждой семьи отдельной каморки не хватало. Чаще жили по две семьи в одной каморке, а то и больше. Лишь высококвалифицированные рабочие, постоянно жившие в городе, имели возможность снять квартиру или купить собственный домик.

Рабочее движение уже в самом начале обратило на себя внимание некоторых представителей революционно настроенной интеллигенции. Первыми революционную пропаганду среди рабочих начали народники. В 1875 г. в Одессе была создана первая самостоятельная рабочая организация "Южнороссийский союз рабочих". Основателем организации был Е.О. Заславский. "Союз" находился под влиянием идей народничества. Был принят устав "Союза", который предусматривал "пропаганду идеи освобождения рабочих из-под гнета капитала и привилегированных классов". "Южнороссийский союз рабочих" был малочисленным и просуществовал недолго В 1878 г. в Петербурге разрозненные кружки рабочих объединились в единую организацию - "Северный союз русских рабочих”. Возглавляли организацию В.П. Обнорский и С.Н. Халтурин. Программой этой организации ставилась задача борьбы за политические свободы и социальное переустройство. Организация была разгромлена. В 1879 г. Обнорский был арестован.

Промышленный кризис начала 80-х гг. с особой силой ударил по текстильной промышленности. Хозяева стали сокращать производство, увольнять рабочих. Снижалась заработная плата, увеличивались штрафы. Но вскоре обнаружилось, что рабочие вовсе не обладали тем бесконечным терпением, каким отличались крестьяне. Те же самые люди на фабрике вели себя иначе, чем в деревне, где их сковывали отцовская власть и патриархальные традиции. Крестьянин приносил с собой на фабрику накопившееся в деревне недовольство, здесь оно возрастало еще больше и прорывалось наружу.

Тяжелые условия труда и быта порождали протест, выражавшийся прежде всего в стачках. Если в 60-е годы XIX века было зафиксировано всего 51 выступление рабочих, то в 70-х гг. число стачек возросло до 326, а в 80-х гг. - уже до 446.

Первые забастовки, очень похожие на бунты, начались еще в 70-е годы. Наиболее значительными были стачки на Невской бумагопрядильне в мае 1870 г., на Кренгольмской мануфактуре в Нарве в 1872 г. и т.д. В 1880 г. произошла стачка на Ярцевской мануфактуре купцов Хлудовых в Смоленской губернии. Бросив работу, ткачи побили стекла на фабрике. В Ярцево были вызваны войска. В последующие годы волнения произошли в Московской губернии, в Ярославле и Петербурге. 1885 год начался знаменитой Морозовской стачкой.

Никольская мануфактура Тимофея Морозова (близ Орехово-Зуева) была самой крупной хлопчатобумажной фабрикой в России. На ней трудилось около 8 тыс. рабочих. С наступлением кризиса на мануфактуре пять раз снижалась заработная плата. Резко возросли штрафы, доходившие до 24 коп. с заработанного рубля. Руководителями стачки стали Петр Моисеенко и Василий Волков. Моисеенко был родом из этих мест, работал в Петербурге, участвовал в нескольких стачках. После одной из них его сослали в Сибирь. Затем он работал на Никольской мануфактуре. Молодой ткач Волков выдвинулся как рабочий вожак в ходе выступления.

Стачка началась утром 7 января. Руководителям не удалось удержать от самоуправства забастовавших ткачей. Толпа начала громить квартиры директора и некоторых мастеров, а также продовольственную лавку. К ночи того же дня в Орехово-Зуево прибыли войска.

На фабрику приехал губернатор. Из толпы, окружившей главную контору, вышел Волков и представил заранее выработанные требования. Речь шла о повышении заработной платы и упорядочении штрафов. Рабочие требовали, чтобы администрация предупреждала об увольнении за 15 дней. Во время переговоров Волкон был арестован. Негодующая толпа бросилась его освобождать. Произошла схватка с воинским караулом. Полиция произвела новые аресты. Многих рабочих выслали в свои деревни. Под воздействием репрессий стачка пошла на убыль. Схватили и Моисеенко. 18 января стачка закончилась.

Состоявшийся в следующем году суд над 33 стачечниками привлек внимание всей страны. Прокурор выдвинул против них обвинения по 101 пункту. Присяжные заседатели, убедившись, сколь безобразны были порядки на фабрике Морозова признали подсудимых невиновными по всем пунктам. Консервативная газета “Московские ведомости” назвала этот вердикт “101 салютационным выстрелом в честь показавшегося на Руси рабочего вопроса”. Моисеенко был выслан в Архангельскую губернию в административном порядке. Требования рабочих были удовлетворены.

Стачки 1870-1890-х годов были еще очень разрозненными. Участники той или иной стачки боролись только за то, чтобы изменить положение на своем предприятии. Выдвигаемые требования носили исключительно экономический характер: повышение заработной платы, улучшение условий труда и жизни и т.п. Единого рабочего движения не существовало.

Под влиянием растущего рабочего движения был издан ряд фабричных законов для упорядочения отношений между фабрикантами и рабочими. В 1882 г. был издан закон об ограничении работы малолетих, для контроля за условиями труда рабочих вводятся фабричные инспекции, в 1885 г. был издан закон о запрещении ночной работы для подростков и женщин. 3 июня 1886 г. под непосредственным влиянием Морозовской стачки был издан закон о штрафах (штрафы не должны были превышать трети заработной платы, а штрафные деньги должны были использоваться только на рабочие нужды). В 1897 году был издан закон об ограничении рабочего времени (максимальная продолжительность дня - 11,5 часов).

В 1886 г. правительство приняло закон, по которому участие в забастовке каралось арестом сроком до месяца. Предпринимателям же запрещалось налагать штрафы сверх установленного размера. Контроль за исполнением закона возлагался на фабричную инспекцию.

Издание закона не остановило стачечную борьбу. Забастовки вспыхивали то в Петербурге, то в Твери, то под Москвой, по-прежнему сопровождаясь погромами и изгнанием особо ненавистных управляющих. Очевидец сообщал, что во время стачки на Хлудовской мануфактуре в Рязанской губернии речка Гуслянка едва не вышла из берегов, заваленная мотками пряжи. Чуть ли не каждая крупная стачка заканчивалась столкновениями с властями, которые всегда становились на сторону хозяев. Лишь с наступлением промышленного подъема в 1893 г волнения рабочих постепенно улеглись.

Новым важным фактором русской общественной жизни стало появление марксизма, тесно связанного с формированием промышленного пролетариата и ростом рабочего движения. Жестокие удары и разочарования, которые испытали революционные народники на рубеже 70 - 80-х годов, заставили их многое переосмыслить и переоценить. Некоторые из них начинали испытывать разочарование в революционных возможностях крестьянства, осознавать тот идейный кризис, который в начале 1880-х гг. переживало народничество и пытаться найти выход в полной переоценке ценностей. Взоры вчерашних “деревенщиков” обращались в сторону рабочего класса. Тем более, что социалистическое движение на Западе в это время приняло марксистскую окраску.

Одним из первых русских марксистов стал Г.В. Плеханов, в прошлом - бакунист и руководитель “Черного передела”. К нему примкнули другие члены этой организации - В.Н. Игнатов, В.И. Засулич, Л.Г. Дейч и П.Б. Аксельрод. В 1883 г., собравшись в Женеве, они объединились в группу “Освобождение труда”. Через два года состав группы стал меньше: Дейч был задержан германской полицией и выдан русским властям, а молодой Игнатов умер от туберкулеза. Плеханов, бесспорный руководитель группы, оказался и основным ее работником. Основные цели группы: распространение идей марксизма в России, критика народничества, анализ вопросов русской жизни с позиций марксизма.

Группа "Освобождение труда" пришла к следующим выводам. Пореформенная Россия движется по капиталистическому пути, а это неизбежно должно привести к полному разложению общины. Таким образом, надежды народников на торжество "общинного социализма" не имеют основания. Зато за счет разоряющегося крестьянства будет расти и крепнуть пролетариат. Именно он может и должен привести Россию к социализму, установив свою диктатуру и проведя необходимые преобразования во всех сферах жизни. Для этого необходимо придать пролетарскому движению нужное направление, внести в него научно разработанную идеологию, вооружить единой программой действий. Подобные задачи может осуществить только революционная, проникнутая духом марксистского учения интеллигенция. Но чтобы такая интеллигенция появилась, необходимо отвоевать кадры для нее в идейной борьбе, прежде всего - у народников, как либеральных, так и революционных.

Главную свою задачу группа “Освобождение труда” видела в пропаганде марксизма в России и сплочении сил для создания рабочей партии. С этой целью Плеханов и Засулич переводят на русский язык важнейшие труды К. Маркса, Ф. Энгельса и их последователей (справедливости ради надо признать, что они не были первыми переводчиками Маркса - его “Капитал” еще в 1872 г. перевел Г.Д. Лопатин) и создают свои оригинальные труды, в которых с марксистских позиций анализируют положение в России. Группе удалось наладить издание “Рабочей библиотеки”, составлявшейся из научно-популярных и агитационных брошюр. По мере возможности они переправлялись в Россию.

Особенно важную роль в распространении марксизма сыграли книги Г.В. Плеханова "Социализм и политическая борьба” (1883) и "Наши разногласия" (1885). Резко критикуя основные постулаты народнической идеологии, упорно доказывая преимущества марксизма, Плеханов и его соратники стремились увлечь за собой хотя бы часть революционно настроенной общественности.

В первой из них он решил рассчитаться со своим народническим прошлым. Вопреки Бакунину, а отчасти и Чернышевскому, Плеханов заявил, что борьба за социализм включает в себя и борьбу за политические свободы и конституцию. Также вопреки Бакунину, он считал, что ведущей силой в этой борьбе будут промышленные рабочие. Плеханов полагал, что между свержением самодержавия и социалистической революцией должен быть более или менее длительный исторический промежуток. Он предостерегал от “социалистического нетерпения”, от попыток форсирования социалистической революции. Самым печальным их последствием, писал он, может стать установление “обновленного царского деспотизма на коммунистической подкладке”(!!!).

Ближайшей целью русских социалистов Плеханов считал создание рабочей партии. Он призывал не запугивать либералов “красным призраком социализма”. В борьбе с самодержавием рабочим потребуется помощь и либералов, и крестьян. Правда, в этой же работе “Социализм и политическая борьба” присутствовал тезис о ”диктатуре пролетариата” сыгравший весьма печальную роль в социалистическом движении и судьбе России.

В другой работе, “Наши разногласия”, Плеханов попытался объяснить российскую действительность с марксистской точки зрения. Вопреки народникам, он считал, что Россия уже бесповоротно вступила в период капиталистического развития. В крестьянской общине, доказывал он, давно нет былого единства, она раскалывается на “красную и холодную стороны” (на богатеев и бедняков), а потому не может быть основой для построения социализма. В перспективе - полный распад и исчезновение общины. Работа “Наши разногласия” стала значительным событием в развитии русской экономической мысли и в общественном движении, хотя Плеханов явно недооценил жизнестойкость крестьянской общины.

Появление в России первых марксистских работ Плеханова вызвало взрыв возмущения среди убежденных народников. Плеханова обвиняли в “отступничестве”, “оскорблении святыни”, переходе “на службу реакции”. Устраивались даже торжественные сожжения его книг.

Тем не менее, один за другим в России стали появляться марксистские кружки. Один из первых, под руководством болгарского студента Димитра Благоева, возник в 1883 г. - почти одновременно с группой «Освобождение труда». Между ними установилась связь. Члены благоевского кружка - петербургские студенты - начали пропаганду среди рабочих. В 1885 г. Благоева выслали в Болгарию (в связи с разрывом русско-болгарских отношений), но его группа просуществовала еще два года. В 1889 г. среди студентов Петербургского технологического института возникла другая группа, которую возглавил М.И. Бруснев.

Слабой стороной всех этих кружков была их слабая связь с рабочими, т.е. с теми, кто и должен, по Марксу, стать главной действующей силой будущей революции.

В 1888 г марксистский кружок появился и в Казани. Его организатором был 17-летний Н.Е. Федосеев, исключенный из гимназии за политическую неблагонадежность. Осенью 1888 г. в кружок Федосеева впервые пришел бывший студент В.И. Ульянов...

В.И. Ульянов (Ленин) родился в Симбирске (ныне Ульяновск) в семье инспектора народных училищ И.Н. Ульянова. Многодетная семья была счастлива и вполне благополучна до 1886 г., когда внезапно умер отец. С этого времени несчастья преследовали эту семью. В том же 1886 г. старший сын Александр, студент Петербургского университета, вместе с несколькими товарищами начал готовить покушение на царя. В марте 1887 г. они были арестованы, не совершив задуманного дела и повешены. Владимир (второй сын в семье) в это время заканчивал гимназию. Известны (и канонизированы официальной советской историей) его слова: “Нет, мы пойдем не таким путем. Не таким путем надо идти!”. Неясен, правда, смысл этих слов. О марксизме он тогда не мог иметь представления. Скорее всего, видя горе матери, он зарекался от революционного пути. Тем более, что по его собственным воспоминаниям до этого события он был тихим, прилежным и очень религиозным мальчиком. Однако, казнь обожаемого старшего брата перевернула всю его дальнейшую жизнь.

Осенью 1887 г. В. Ульянов поступил на юридический факультет Казанского университета, но проучился недолго. В декабре он участвовал в студенческой сходке. Многих, кто был на ней, исключили из университета и выслали из города - в том числе и первокурсника Ульянова. После недолгой ссылки в родовое имение семьи своей матери - село Кокушкино Владимир Ульянов вернулся в Казань и подал прошение о восстановлении университете. О том же хлопотала и его мать. Многих участников сходки восстановили, но ходатайства Ульянова вызывали настороженное отношение (брат повешенного террориста!). В.И. Ульянов просил о разрешении выехать за границу для продолжения образования - и вновь получил отказ. Со времени исключения из университета и до 1891 г. В.И. Ульянов не имел определенных занятий. В это тяжелое для него время, чувствуя себя отверженным, пришел он в кружок Федосеева. Марксистское учение сразу привлекло молодого человека. Он вскоре понял, что оно несет в себе такой заряд, который способен взорвать весь этот несправедливый мир.

В 1891 г. В.И. Ульянову наконец, разрешили держать экзамены экстерном на юридическом факультете Петербургского университета. Получив университетский диплом, он занял должность помощника присяжного поверенного в Самарском окружном суде. Здесь он вел мелкие уголовные и гражданские дела, не получая удовлетворения от службы (не выиграл ни одного дела!). Продолжал ходить и на собрания марксистов, постепенно втягиваясь в подпольную работу.

Юридическое образование, полученное наспех, экстерном, почти не отразилось ни на взглядах В.И. Ульянова, ни на его сочинениях. Наоборот, верный последователь Чернышевского, он с презрением относился к “буржуазному” праву, “буржуазным” конституциям. Гражданские свободы он ценил лишь за то, что они дают возможность беспрепятственно вести социалистическую пропаганду.

В 1893 г. В. И. Ульянов перевелся из Самары в Петербург на такую же должность, но здесь не вел ни одного дела. Отныне все свои силы он отдавал организации марксистского движения, пропаганде среди рабочих и полемике с народниками. В ходе борьбы с народничеством В.И. Ульянов вольно или невольно позаимствовал многие его черты. Он никогда не скрывал своего восхищения перед народ­овольцами, перед их организацией, отлаженной и четко действующей. Его мечтой было создание дисциплинированной и сплоченной партии, ведущей за собой миллионную армию пролетариата, который, в свою очередь, увлечет за собой крестьянство. Через народовольцев его идейное родство тянется к Ткачеву, а через него - к Нечаеву.

Первые шаги к созданию сильной и централизованной организации В И. Ульянов предпринял в 1895 г. Он выезжал за границу, где встречался с Плехановым. Осенью того же года он участвовал в создании в Петербурге на базе нескольких мелких кружков общегородского “Союза борьбы за освобождение рабочего класса”. “Союз” стал самой многочисленной из всех прежде существовавших социал-демократических (марксистских) организаций. Его создание стало важной вехой в истории русского марксизма. По сравнению с кружками "Союз борьбы" представлял собой организацию нового типа: значительно более многочисленную, дисциплинированную, обладавшую четкой, хорошо продуманной внутренней структурой. В его руководство входили В И. Ульянов, Г.М. Кржижановский, Н.К. Крупская, Ю.О. Мартов (Цедербаум) и др. Руководящему центру были подчинены районные группы, а им рабочие кружки. Поддерживались связи со многими заводами. Издавались листовки, готовился первый номер газеты.

Однако в ночь с 8 на 9 декабря 1895 года полиция арестовала 57 членов “Союза”, в т.ч. и Ульянова. В 1897 г. он был сослан в Сибирь - в село Шушенское Енисейской губернии (где, впрочем, жил весьма свободно). Петербургский “Союз борьбы” продолжал действовать. Апогеем его деятельности стало руководство в 1896 г. грандиозной стачкой рабочих-текстильщиков, охватившей 19 фабрик. Таким образом, именно "Союзу борьбы" впервые удалось возглавить борьбу рабочих и повести их за собой.

Именно в правление императора Александра III Россия ни дня не воевала (кроме завершившегося взятием Кушки в 1885 завоевания Средней Азии) - за это царя назвали «миротворцем». Всё улаживалось исключительно дипломатическими методами, причём, безо всяких оглядок на «европы» или кого-либо ещё. Он считал, что России незачем там искать себе союзников и вмешиваться в европейские дела.

Известны его слова, ставшие уже крылатыми: «Во всём мире у нас только два верных союзника - наша армия и флот. Все остальные при первой возможности сами ополчатся на нас». Он очень много сделал для укрепления армии и обороноспособности страны и нерушимости её границ. «Отечеству нашему, несомненно, нужна армия сильная и благоустроенная, стоящая на высоте современного развития военного дела, но не для агрессивных целей, а единственно для ограждения целостности и государственной чести России». Так он говорил и так он делал.

Он не вмешивался в дела других стран, но и своей страной не давал помыкать. Приведу один пример. Спустя год после его восшествия на престол, афганцы, науськиваемые английскими инструкторами, решили откусить кусок территории, принадлежащей России. Приказ царя был лаконичен: «Выгнать и проучить, как следует!», что и было сделано. Посол Британии в Санкт-Петербурге получил предписание выразить протест и потребовать извинений. «Мы этого не сделаем» - сказал император и на депеше английского посла написал резолюцию: «Нечего с ними разговаривать». После этого он наградил начальника пограничного отряда, орденом Святого Георгия 3-й степени.

После этого инцидента Александр III сформулировал свою внешнюю политику предельно кратко: «Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию!»

Ещё один конфликт стал назревать с Австро-Венгрией из-за вмешательства России в балканские проблемы. На обеде в Зимнем дворце австрийский посол стал в довольно резкой форме обсуждать балканский вопрос и, разгорячившись, даже намекнул на возможность мобилизации Австрией двух или трёх корпусов. Александр III был невозмутим и делал вид, что не замечает резкого тона посла. Затем он спокойно взял вилку, согнул её петлёй и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата и очень спокойно сказал: «Вот что я сделаю с вашими двумя или тремя корпусами».

Александр III испытывал стойкую неприязнь к либерализму и интеллигенции. Известны его слова:

«Министры наши… не задавались бы несбыточными фантазиями и паршивым либерализмом»

Смерть русского царя потрясла Европу, что удивительно на фоне обычной европейской русофобии. Французский министр иностранных дел Флуранс говорил:

«Александр III был истинным русским Царём, какого до него Россия давно уже не видела. Конечно, все Романовы были преданы интересам и величию своего народа. Но побуждаемые желанием дать своему народу западноевропейскую культуру, они искали идеалов вне России… Император Александр III пожелал, чтобы Россия была Россией, чтобы она, прежде всего, была русскою, и сам он подавал тому лучшие примеры. Он явил собою идеальный тип истинно русского человека»

Даже враждебный России маркиз Сольсбери признавал:

«Александр III много раз спасал Европу от ужасов войны. По его деяниям должны учиться государи Европы, как управлять своими народами»

Александр III был последним правителем Российского государства, кто на деле заботился о защите и процветании русского народа.

Император Александр III был хороший хозяин не из-за чувства корысти, а из-за чувства долга. Я не только в царской семье, но и у сановников никогда не встречал того чувства уважения к государственному рублю, к государственной копейке, которым обладал император Александр III. Он каждую копейку русского народа, русского государства берёг, как самый лучший хозяин не мог бы её беречь…».

Справка:
Население России выросло с 71 млн. человек в 1856 году до 122 млн. человек в 1894 году, в том числе городское - с 6 млн. до 16 млн. человек. Выплавка чугуна с I860 по 1895 год увеличилась в 4,5 раза, добыча угля - в 30 раз, нефти - в 754 раза. В стране было построено 28 тыс. вёрст железных дорог, соединивших Москву с основными промышленными и сельскохозяйственными районами и морскими портами (сеть железных дорог в 1881-92 гг. выросла на 47%).

В 1891 г. началось строительство стратегически важной Транссибирской магистрали, соединившей Россию с Дальним Востоком. Правительство начало выкупать частные железные дороги, до 60% которых к середине 90-х годов оказалось в руках государства. Число русских речных пароходов возросло с 399 в 1860 году до 2539 в 1895-м, а морских - с 51 до 522.

В это время в России закончился промышленный переворот, и машинная индустрия сменила старые мануфактуры. Выросли новые промышленные города (Лодзь, Юзовка, Орехово-Зуево, Ижевск) и целые индустриальные районы (угольно-металлургический в Донбассе, нефтяной в Баку, текстильный в Иванове).

Объём внешней торговли, не достигавший в 1850 году и 200 млн. рублей, к 1900 году превысил 1,3 млрд. рублей. К 1895 году внутренний товарооборот вырос в 3,5 раза по сравнению с 1873 годом и достиг 8,2 млрд. рублей.

Вконтакте

Россия (СССР)

Российский император с 1881 по 1894 год.

В 1865-1866 годах Александру был прочитан курс русской истории С.М. Соловьёвым .

Наставником Александра - оказавшим сильное влияние на его мировоззрение, в том числе и после коронации - был К.П. Победоносцев .

В 1881 году - после убийства народовольцами его отца Императора Александра II - на престол вступил Александр III .

Внутренняя политика Александра III характеризовалась усилением центральной и местной государственной власти. При нём развивалась индустриализация страны, строились новые корабли, прокладывались новые дороги, в том числе - Трансибирская железная дорога.

В 1884 году университетский устав был заменён новым уставом, по которому: руководство университетами вверялось попечителям учебных округов; ректоры должны были избираться Министром образования и утверждаться Императором; назначение профессоров также осуществлялось Министром образования…

В сфере культуры был усилен акцент на сохранение «веры отцов» и на русскую «национальную самобытность»…

«Да, страна медленно, но богатела, да, она эволюционировала экономически. Люди были сыты, но интеллигенция (и не только левая, но и будущие кадеты) никогда не меняет на чечевичную похлёбку своё первородство: право обличать власть и крушить свой мир и покой, дабы добиться свободы. Даже если обломки крушения её же и задавят. Симпатичный и мягкий молодчинище Александр, которого искренне (и даже заслуженно) любили подданные, сделал несколько ужасных вещей, которые кажутся пустяками, но которые отзовутся крушением царства. Во-первых, конституционный (скажем так: предпарламентский) проект Александра Освободителя , детище М. Лорис-Меликова, был выброшен в корзинку для бумаг. «Не уступать, не показывать слабости, не сдавать госпозиций» - какая это была тщета! 29 апреля (не только перестройки начинаются в апреле, но и реакция) 1881 года был обнародован проект, он же и Манифест, и воплотить его как раз воплотили, так что этот проект удался сполна: «О незыблемости самодержавия». Цель: «Утверждать и охранять» (эту самую власть) «для блага народного от всяких на неё поползновений». Во-вторых, 14 августа к этому присоединится «Распоряжение о мерах к охранению государственного порядка». Не угодно ли: любую местность объявлять на военном положении даже без войны, а там предавать граждан инакомыслящих военному суду или ссылать чёрт знает куда на 5 лет без суда (и это действовало: сколько интеллигентов было без суда сослано!). Можно было ещё закрывать органы печати, приостанавливать работу земств и городских дум, а также учебных заведений. Распоряжение было издано на 3 года, но потом железно возобновлялось вплоть до 1917-го. Положим, больше всего доставалось левым экстремистам, но могли сослать и за неугодные лекции, и за «партийные» спектакли, и за «нелегальщину». Это был чистый, хрустальный произвол, немыслимый в Европе. Под него подпали в своё время и Милюков , и Куприн , да и все «подписанты» Выборгского манифеста, севшие на год. Конечно, это ничто в сравнении с ГУЛАГом, но и терпеть такое гражданин без ропота не может.
30 апреля 1881 года, после «самодержавного» Манифеста, уходит в отставку очень приличный человек, которому не нашлось места в России: Лорис-Меликов. И в эмиграцию до конца жизни. Под тайный надзор полиции. (Глупо, мелко, нелепо.) А ведь будет и третье, и четвёртое. Идеологами режима становятся К. Победоносцев (помните Блока : «Победоносцев над Россией простёр совиные крыла» ) и М. Катков, журналист, страшно похожий на нашего М. Леонтьева. Самодержавие в квадрате, православие в кубе, народность в четвёртой степени. Министры Александра II увольняются или уходят в отставку, бал правит реакционер Д.А. Толстой. А для Победоносцева земство и суд присяжных - не что иное, как «говорильня». Вот и ставят над земством назначаемых «земских начальников», таких жандармов без формы. А печать, Господи! «Отечественные записки» Салтыкова-Щедрина закрывают. И ведь это не «Искра»! Закрывают газеты «Дело», «Голос», «Земство», «Страна», «Московский телеграф».
«Какая сегодня погода в Империи? Гражданские сумерки». Что мог сделать Щедрин ? У него даже не было возможности митинг собрать и свое кресло в кадр поставить. Митинг состоится в феврале 1917 года, и на него даже придёт брат царя Михаил. С красным бантиком.
А циркуляр 1882 года? О том, чтобы не принимать в гимназии «кухаркиных детей», детей низших сословий. Ведь раньше земство старалось выучить всех способных крестьян, средства у меценатов собирало. А процентная норма для евреев? (Имеется в виду процентная норма для евреев в средних, а затем и высших учебных заведениях: в черте осёдлости - 10 %, вне черты - 5, в столицах - 3 % - Прим. И.Л. Викентьева). А отмена университетских вольностей? Ведь в 1884 году будет отменена выборность ректора и деканов. Женские высшие курсы прикроют почти все. Самодержавие, православие, идиотизм.
А надо ли было вешать глупых, наивных, имевших дурные примеры в недавней истории студентов: Андреюшкина, Генералова, Новорусского, А. Ульянова? Ведь они хоть и хотели «покуситься» на царя, но даже близко не смогли подойти. Они явно не ведали, что творили. И надо ли было будить разрушительную силу, дремавшую во Владимире Ульянове , вендетта которого стоила жизни 60 миллионам? Да, были пряники, но был и кнут. Не ест интеллигенция пряники, когда засекают печать и право на образование, земства и надежду на реформы. Пряник встаёт поперек горла.
Если не слушают либералов, за ними приходят бомбисты. Если гасят скромную лампу, то интеллигенция бросает факел в свой же кабинет…»

В своём манифесте при вступлении на престол Александр III провозгласил, что он будет править «с верой в силу и справедливость самодержавия». За 13 лет царствования отца Николай мог видеть, что Россия управляется по теории Победоносцева ».

Роберт Мэсси, Николай и Александра, М., «Интерпракс», 1990 г., с. 17-18 и 23.

Отметил в своём дневнике, что Александр III якобы ещё в 1881 году заявил: «Конституция? Чтоб русский царь присягал каким-то скотам?». И был верен этому всю свою жизнь».

Романовский С.И., Нетерпение мысли, или исторический портрет радикальной русской интеллигенции, СПб, Изд-во СПбГУ, 2000 г., с. 168.

За время правления Александре III , Россия не участвовала ни в одной войне, за что он именовался в официальной дореволюционной историографии «Миротворцем»…

Новости

С 20 января 2019 года начинается VII-й сезон воскресных online-лекций И.Л. Викентьева
в 19:59 (мск) о творчестве, креативе и новым разработкам по ТРИЗ. По многочисленным просьбам иногородних Читателей портала сайт, с осени-2014 еженедельно идёт Internet-трансляция бесплатных лекций